Часть 2
Итак, часть 3
Читать дальшеНа Родительский день отец Борьки не пришел. Тут уж Стасик вовсю на Борькиных «костях поплясал». Раньше Колька этого выражения не понимал. Когда бабушка говорила: «Маруся-то от души на Валиных костях поплясала», ему всегда представлялась старушка, топчущаяся по костям, которые выпали из другой старушки. Разумеется, став постарше, мальчик осознал, что это просто образно так говорится, но все равно вздрагивал. А тут вдруг пришло на ум, когда Стасик перед другими ребятами выделывался, уверял, что Борькиному отцу стыдно теперь на глаза показаться, раз сын пообещал экскурсию на станцию, а он не может…
Борька бессильно сжимал кулаки, устав объяснять, что батя работает, поэтому и не смог прийти. Но завтра он точно придет, и тогда все станет ясно. Ребята не очень-то верили.
Однако, на следующее утро после завтрака их отряд собрали в палате. Вместе с вожатыми пришел высокий солидный мужчина в костюме. Борька радостно кинулся к отцу и прижался к его боку, победно улыбаясь остальным. Стасик прикусил язык и смутился, стараясь не встречаться ни с кем глазами. Вожатый выступил вперед:
- Ну, вот, товарищи пионеры, вам выпала возможность своими глазами увидеть изнутри нашу гордость – атомную станцию. Те, кто хочет пойти с Борисом Аркадьевичем, быстро переодевайтесь в белые рубашки и выходите на крыльцо.
Взрослые вышли за дверь. Повисла тишина, нарушаемая только шуршанием Борькиной рубашки. Мальчишки переглядывались между собой, даже Колька, кинувшийся было к своим вещам, замер и удивленно оглянулся. На лицах пионеров читалась неуверенность и нерешительность. Похоже, визит на станцию никого не радовал. Наконец, самый старший из ребят, Петька, тихо высказался:
- Нет, я не пойду. Мне родители не разрешили.
Остальные обрадовано загомонили, подхватив убедительную причину для отказа.
- И мне запретили. И мне нельзя! Мне тоже сказали не ходить.
У Кольки руки опустились. Как же так? Все смеялись над Борькой, рвались пойти, и вдруг…
- А я пойду! – выпалил он и побежал переодеваться.
Илька и Волька переглянулись и тоже пошли за рубашками. Стасику тоже пришлось идти, потому что иначе засмеяли бы уже его. Глядя на них, еще двое решили присоединиться. А остальные, виновато улыбаясь, вышли проводить.
- Что, и все? – весело удивился Борис Аркадьевич. – Ладно, смотрите, как бы жалеть потом не пришлось. Такой шанс не каждый день выпадает.
У ворот лагеря их ждал потрепанный темно-зеленый УАЗик. Колька ужасно волновался, чуть не упал, когда влезал внутрь. Торжественно одетые ребята притихли, рассевшись по сидениям, и только Борька был оживлен и весел. Еще бы, он теперь герой!