Но если верить не по понятьям, кусок металла - мое распятье
Собственно, моя работа) Это была номинация рассказа.
- Ничего-ничего, сейчас залатаем тебя, душа крылатая, и будешь как новенький, потерпи немного, - ласково поглаживая нагретый солнцем фюзеляж, механик прикидывал, откуда половчее будет начать ремонт.
- Опять Вы со своими штучками, Иван Степанович! - Недовольный и немного смущенный голос раздался от дверей ангара. – Сколько раз Вам повторять, что это просто кучка деталей? Металл Вас не понимает и не ответит.
Говоривший, молодой парень в летном комбинезоне, поправил сползающий на лоб шлем. Механик усмехнулся, оглядываясь на летчика.
- Это ты у нас шибко умный, Валентин, вот и не веришь в то, чего не видишь. А техника, она с душой, понимаешь? Поговоришь с ней, и ей легче, и тебе.
Иван Степанович был старше лет на десять и происхождение имел рабоче-крестьянское, оттого и фамильярничал с лейтенантом Беркутовым. Знал же прекрасно, что Валентин до смерти боялся, что другие увидят, как его механик с самолетом обращается, стеснялся «глупости человеческой». И никак не удавалось убедить неверующего, что самолеты, да и не только они, тоже душой обладают. Ты с ними по-хорошему, они тебе ответят тем же.
- Да ну Вас! – Лейтенант раздраженно махнул рукой. – Скажите лучше, к завтрашнему утру почините?
- Починю, чего ж не починить. Отдыхай иди, пока возможность есть.
Валентин успокоенно выдохнул и ушел, все так же поправляя большеватый шлем, а Иван вернулся к самолету. В крайнем бою повезло им обоим, пилот не пострадал, а Як отделался несколькими пулевыми пробоинами ближе к хвосту. Ерунда по сравнению с тем, что раньше бывало. Залатать дыры да проверить все еще раз и тоже можно отдыхать.
Но спокойного отдыха им так и не выдалось. В середине ночи завыла сирена, замигали прожектора, вспарывая лучами света темное небо. Эскадрилью подняли на крыло, Иван Степанович опять шептал что-то Яку перед взлетом, и Валентин даже не успел ничего сказать своему механику, только рукой махнул, мол, потом Вас отругаю, бестолковый Вы и упрямый, товарищ Стасов.
«Потом» не случилось…
Воздушный бой они выиграли, но радости ни у кого не было. Их аэродром базирования оказался под бомбовым ударом. Что там, и выжил ли кто, эскадрилии не сообщили, лишь отправили на запасной, а оттуда сразу же дальше вглубь страны. Армия отступала, собирая силы для наступления.
Валентин весь извелся. Пусть он часто ворчал на механика, все же у Ивана Степановича были золотые руки, после него Як будто изменился, что ни день, то поломка. Бились механики и техники, бились, но понять ничего не могли. Тогда и решили, что бесполезно ремонтировать, на запчасти пойдет, а Беркутов новый самолет получит, как раз недавно с завода перегнали.
Ночью Вале не спалось, то холодно, то жарко, то мысли всякие в голову лезут. Вспомнилось вдруг, как Иван Степанович постоянно говорил, что у самолета душа есть. А что если и правда? И Як также грустит о погибшем механике? Подумав, что хуже уже не будет, лейтенант поспешно поднялся и оправился в ангар, по пути кивая патрульным, делая вид, что идет по важному делу.
- Что же ты, а? – чувствуя себя донельзя глупо, лейтенант Беркутов похлопал фюзеляж Яка, как часто делал их механик. Слова застревали в горле и никак не хотели выходить. В самом деле, он же взрослый разумный человек, а собрался разговаривать с самолетом. Но раз решил, то отступать некуда. – Ты пойми, я тоже по нему скучаю. Он же мне как старший брат был. Раз уж так вышло, что остались мы вдвоем, надо нам дальше воевать! Отомстить за Ивана и за всех остальных. Если тебя на запчасти разберут, выходит, зря он на тебя время тратил, неблагодарный ты!
Валентин громко шмыгнул носом и зло вытер выступившие слезы рукавом. Як молчал, и пилот, разочарованно вздохнув, отправился досыпать.
На утро механики разводили руками, самолет был полностью исправен и готов к боевым вылетам.
- Эх, ты, душа крылатая, - забираясь в кабину, ворчал Беркутов, сдерживая теперь уже счастливые слезы. – Повоюем с тобой еще, а?
***
До конца всю войну вместе прошли, не раз Валентин ранен был, не раз Яку доставалось, но держались они крепко, «Героя» заработали, было, чем гордиться.
А на обратном пути неприятность случилась. Пролетали они в строю над небольшим сельским аэродромом, откуда кукурузники летали поля опрыскивать, и забарахлил вдруг мотор у Яка, закашлял. Пришлось запрашивать разрешения на аварийную посадку. Командир неохотно дал добро, аэродром принял, и вот уже Як подкатился к ангарам, выглядя, как лебедь среди уток.
Навстречу им уже хромал местный механик, срочно отправленный посмотреть самолет и не задерживать «высокого гостя». Спрыгнув на бетон, майор Беркутов потянулся устало и привычно похлопал фюзеляж.
- И что это ты удумал, душа крылатая?
- А это он поздороваться захотел, - из-за спины раздался голос механика.
Валентин резко обернулся и широко распахнул глаза, глядя на усмехающегося Ивана Стасова. В промасленном комбинезоне, с протезом вместо ноги, седого, но живого!
- Иван Степанович! Да как же?
Валя от избытка чувств чуть не кинулся обниматься, но вовремя опомнился. Несолидно это, майорам со всякими механиками обниматься.
- Пойдем-ка чаю попьем, поболтаем, потом своих догонять будешь.
- Но… - Летчик пробовал упираться, но его уже тащили за рукав за собой в сторону здания. – Ремонт же?
- Нечего там ремонтировать, у симулянта этого. Пойдем, пойдем.
Иван хромал, но шел бойко, Валентин едва успевал за ним. По дороге механик начал рассказывать, как чудом выжил, когда его придавило упавшей крышей ангара. Откопали после налета, только ногу спасти не смогли. Комиссовали, перевели в мирную авиацию, с тех пор и остался на местном аэродроме. Беркутов рассказывал про то, как воевали, смешные случаи вспоминал и все никак не мог поверить, что все обошлось.
Две фигуры удалялись, стремясь наговориться за прошедшие годы, Як по-прежнему стоял среди кукурузников и слегка покачивал крыльями от удовольствия.
А, может, это был просто ветер, как думаете?
Душа крылатая
- Ничего-ничего, сейчас залатаем тебя, душа крылатая, и будешь как новенький, потерпи немного, - ласково поглаживая нагретый солнцем фюзеляж, механик прикидывал, откуда половчее будет начать ремонт.
- Опять Вы со своими штучками, Иван Степанович! - Недовольный и немного смущенный голос раздался от дверей ангара. – Сколько раз Вам повторять, что это просто кучка деталей? Металл Вас не понимает и не ответит.
Говоривший, молодой парень в летном комбинезоне, поправил сползающий на лоб шлем. Механик усмехнулся, оглядываясь на летчика.
- Это ты у нас шибко умный, Валентин, вот и не веришь в то, чего не видишь. А техника, она с душой, понимаешь? Поговоришь с ней, и ей легче, и тебе.
Иван Степанович был старше лет на десять и происхождение имел рабоче-крестьянское, оттого и фамильярничал с лейтенантом Беркутовым. Знал же прекрасно, что Валентин до смерти боялся, что другие увидят, как его механик с самолетом обращается, стеснялся «глупости человеческой». И никак не удавалось убедить неверующего, что самолеты, да и не только они, тоже душой обладают. Ты с ними по-хорошему, они тебе ответят тем же.
- Да ну Вас! – Лейтенант раздраженно махнул рукой. – Скажите лучше, к завтрашнему утру почините?
- Починю, чего ж не починить. Отдыхай иди, пока возможность есть.
Валентин успокоенно выдохнул и ушел, все так же поправляя большеватый шлем, а Иван вернулся к самолету. В крайнем бою повезло им обоим, пилот не пострадал, а Як отделался несколькими пулевыми пробоинами ближе к хвосту. Ерунда по сравнению с тем, что раньше бывало. Залатать дыры да проверить все еще раз и тоже можно отдыхать.
***
Но спокойного отдыха им так и не выдалось. В середине ночи завыла сирена, замигали прожектора, вспарывая лучами света темное небо. Эскадрилью подняли на крыло, Иван Степанович опять шептал что-то Яку перед взлетом, и Валентин даже не успел ничего сказать своему механику, только рукой махнул, мол, потом Вас отругаю, бестолковый Вы и упрямый, товарищ Стасов.
«Потом» не случилось…
Воздушный бой они выиграли, но радости ни у кого не было. Их аэродром базирования оказался под бомбовым ударом. Что там, и выжил ли кто, эскадрилии не сообщили, лишь отправили на запасной, а оттуда сразу же дальше вглубь страны. Армия отступала, собирая силы для наступления.
Валентин весь извелся. Пусть он часто ворчал на механика, все же у Ивана Степановича были золотые руки, после него Як будто изменился, что ни день, то поломка. Бились механики и техники, бились, но понять ничего не могли. Тогда и решили, что бесполезно ремонтировать, на запчасти пойдет, а Беркутов новый самолет получит, как раз недавно с завода перегнали.
Ночью Вале не спалось, то холодно, то жарко, то мысли всякие в голову лезут. Вспомнилось вдруг, как Иван Степанович постоянно говорил, что у самолета душа есть. А что если и правда? И Як также грустит о погибшем механике? Подумав, что хуже уже не будет, лейтенант поспешно поднялся и оправился в ангар, по пути кивая патрульным, делая вид, что идет по важному делу.
- Что же ты, а? – чувствуя себя донельзя глупо, лейтенант Беркутов похлопал фюзеляж Яка, как часто делал их механик. Слова застревали в горле и никак не хотели выходить. В самом деле, он же взрослый разумный человек, а собрался разговаривать с самолетом. Но раз решил, то отступать некуда. – Ты пойми, я тоже по нему скучаю. Он же мне как старший брат был. Раз уж так вышло, что остались мы вдвоем, надо нам дальше воевать! Отомстить за Ивана и за всех остальных. Если тебя на запчасти разберут, выходит, зря он на тебя время тратил, неблагодарный ты!
Валентин громко шмыгнул носом и зло вытер выступившие слезы рукавом. Як молчал, и пилот, разочарованно вздохнув, отправился досыпать.
На утро механики разводили руками, самолет был полностью исправен и готов к боевым вылетам.
- Эх, ты, душа крылатая, - забираясь в кабину, ворчал Беркутов, сдерживая теперь уже счастливые слезы. – Повоюем с тобой еще, а?
***
До конца всю войну вместе прошли, не раз Валентин ранен был, не раз Яку доставалось, но держались они крепко, «Героя» заработали, было, чем гордиться.
А на обратном пути неприятность случилась. Пролетали они в строю над небольшим сельским аэродромом, откуда кукурузники летали поля опрыскивать, и забарахлил вдруг мотор у Яка, закашлял. Пришлось запрашивать разрешения на аварийную посадку. Командир неохотно дал добро, аэродром принял, и вот уже Як подкатился к ангарам, выглядя, как лебедь среди уток.
Навстречу им уже хромал местный механик, срочно отправленный посмотреть самолет и не задерживать «высокого гостя». Спрыгнув на бетон, майор Беркутов потянулся устало и привычно похлопал фюзеляж.
- И что это ты удумал, душа крылатая?
- А это он поздороваться захотел, - из-за спины раздался голос механика.
Валентин резко обернулся и широко распахнул глаза, глядя на усмехающегося Ивана Стасова. В промасленном комбинезоне, с протезом вместо ноги, седого, но живого!
- Иван Степанович! Да как же?
Валя от избытка чувств чуть не кинулся обниматься, но вовремя опомнился. Несолидно это, майорам со всякими механиками обниматься.
- Пойдем-ка чаю попьем, поболтаем, потом своих догонять будешь.
- Но… - Летчик пробовал упираться, но его уже тащили за рукав за собой в сторону здания. – Ремонт же?
- Нечего там ремонтировать, у симулянта этого. Пойдем, пойдем.
Иван хромал, но шел бойко, Валентин едва успевал за ним. По дороге механик начал рассказывать, как чудом выжил, когда его придавило упавшей крышей ангара. Откопали после налета, только ногу спасти не смогли. Комиссовали, перевели в мирную авиацию, с тех пор и остался на местном аэродроме. Беркутов рассказывал про то, как воевали, смешные случаи вспоминал и все никак не мог поверить, что все обошлось.
Две фигуры удалялись, стремясь наговориться за прошедшие годы, Як по-прежнему стоял среди кукурузников и слегка покачивал крыльями от удовольствия.
А, может, это был просто ветер, как думаете?
-
-
26.08.2023 в 18:00-
-
26.08.2023 в 19:15-
-
27.08.2023 в 06:54